На блошином рынке шла оживленная торговля. Предлагались зачитанные книги, часы без циферблатов и циферблаты без часов. Броши в виде ключей и ключи, видимо, от Гроба Господнего. Браслеты, муфты, шляпные коробки и абажуры из вазелинового стекла. Среди великолепного старья прохаживался невысокий мужчина в ярко-красных ботинках и задумчиво поглаживал гладко выбритый подбородок. Неожиданно его окликнула женщина. Она узнала в прохожем великого Пабло Пикассо, протянула лист бумаги и попросила что-то черкнуть. Художник взял карандаш, завязал из одной непрерывной линии не то лошадь, не то мертвую петлю и предрек, что со временем изображенная кляча будет стоить миллион долларов. Женщина задохнулась от муфтового воздуха:
– Как миллион? Вы потратили всего лишь тридцать секунд на его создание! – имея в виду, что все великое рождается долго и мучительно, как Саграда Фамилия и «Фауст», сочинявшийся шестьдесят с лишним лет.
У Пабло не дрогнул ни один мускул:
– Я потратил хороших тридцать лет на то, чтобы выдавать шедевры за секунды.
Каждого человека рано или поздно будоражит вопрос: в какой сфере реализовываться и сколько нужно работать, чтобы хорошо зарабатывать? Лично я до сих уверена, что трудиться следует достаточно много, но под другим углом. Слегка импровизируя и находясь в бесконечном поиске иного слова, специи, лекарства или оттенка красного. Жонглируя нотами, образами, тестом, математическими задачами и тормозными колодками. Придумывая свой «ход-дог» и парфюм.
К примеру, в начале века торговцы чаем ссыпали его в жестяные банки, и лишь Томас Салливан расфасовал в небольшие шелковые мешочки, положив начало чайным пакетикам. Сирийский эмигрант по имени Эрнест превратил круглую вафлю в рожок для мороженого, через несколько лет открыл собственную фабрику и стал уважаемым коммерсантом. Всемирно известный скрипач Дэвид Гарретт мог со спокойным сердцем строго по нотам исполнять Баха и Листа, а он взял и объединил монументальную классику с джазом и роком. Именно в «подобном» вижу прорыв и возможность иных денег. Ведь пока одни повара готовят строго по рецептам, взвешивая унции сахара и пинты масла, некий Шпунтик сочиняет суп-пюре. Покуда большинство шьет по выкройкам, позаимствованным из журнала «Бурда», талантливые смельчаки кроят собственные жакеты, как это сделал Андре Тан. Пока тысячи косметологов из года в год наносят альгинатные маски, один запускает собственную косметическую линию.
В старом анекдоте известный кардиолог, открывший редкую генетическую болезнь, приезжает в автосервис. Навстречу выходит работяга, со знанием дела заглядывает под капот, а потом обиженно произносит:
– Слышь, друг, вот я мотор перебираю, и ты мотор перебираешь, только человеческий. Почему тебе платят в четыре раза больше?
Кардиолог кивает, идет к машине и включает зажигание:
– А теперь попробуй, перебери при работающем движке!
© Ирина Говоруха
